Познается в сравнении. Бомж, полиция и мусор

Девять лет назад мои хорошие друзья оказались (правда, не по своей воле) в Германии. И с тех пор регулярно получаю от них пространные письма о немецком житье-бытье. Читать их весьма любопытно и полезно. Так и пришло решение опубликовать цикл писем от нашего человека в Германии. Автор посланий – жена друга, зовут её Эмма Бавари. Итак, первое письмо.

На Мариен-плац без штанов

...Вчера в городе наблюдали поразительный лично для нас случай. Праздник. Люди развлекаются на главной площади города – Мариен-плац. Кто – пиво пьет, кто – кофе. Детишки на каруселях катаются, мороженым балуются. Молодежь бродячему оркестру подпевает. Публика - что раньше называлась «чистая».

Стоит на краю тротуара бомж. В свитере, трусах (в цветочек) и кроссовках. Стоит, никого не трогает, но видок, понятно, еще тот... Подходят два полицейских (по одному их не бывает, и очень часто – разнополая пара). Вежливо-вежливо просят либо уйти, либо одеться, как положено, штаны, то есть, напялить.

А тот кочевряжится: «Нет. Ни того, ни другого я делать НЕ ХОЧУ... Мне хорошо «здесь и теперь». Именно без штанов и именно тут Я ХОЧУ стоять. Почему я не могу этого делать? Я кому-нибудь мешаю? Нет. Где-нибудь в законе написано, что я его нарушил, что нельзя стоять без штанов на Мариен-плац? Не написано! Тем более - я не без штанов, я - в штанах, но в таких, в каких я хочу, а не полицейский...»

В общем, так те полисмены и удалились, пожав плечами, с полчаса уговаривая его и ничего не добившись в итоге...

- Как думаешь… - спросила я мужа. – Сколько слов про свободу успел бы сказать наш бомж, если бы к нему подошли наши «полицейские»?

Лучший друг человека

Однажды вечером у нас «приключение приключилось». Заметили открытый огонь на соседнем балконе, ну и решили подстраховаться. Темно же, не видно – это что горит, а оно потихоньку все разгоралось и разгоралось...

Позвонили в полицию. Через четыре минуты они были на месте. А еще через две – прикатили три здоровенных пожарных машины с начальником «пожарки» в служебном джипе в придачу.

Правда, в итоге оказалось, что соседи просто праздничную иллюминацию затеяли. Зажгли аж два факела. Вот они потихоньку и разгорались.

Но пожарники, пока все не оббегали, не убедились, что тревога ложная, - не уехали. Не знаю, правда, будет ли нам что-нибудь за ложный, считай, вызов? (Не только ничего не было, даже «спасибо» сказали. За проявленную бдительность и неравнодушие).

Удивляет улыбчивость этого народа – полицейских. Дружелюбность и искреннее желание помочь. Помню свое недоверие и мысль, мелькнувшую в ответ на напутствие перед первым нашим самостоятельным выходом в город: «Вот на карте – ваш дом. Вот – станция метро, до которой надо доехать. Вот мой телефон... А вообще – если заблудитесь – подойдите к полицейскому, он объяснит...»

«Ну, уж, нет! - подумала я тогда. - С полицией-милицией лучше дела не иметь никогда и ни при каких обстоятельствах...»

И оказалась очень сильно не права. Полиция – лучший друг человека, мы убеждались в этом не раз. Свою полицию народ здесь уважает. Полицейским редко когда оказывают сопротивление. Разве что уж полный отморозок какой. На службу в полицию попасть не так легко. Берут далеко не всякого - при том, что не сказать, что сверхвысокооплачиваемая работенка. Иногда – довольно грязная, в самом прямом смысле слова. Бывает – навалил кто-то кучу мусора в совершенно не положенном для этого месте... Кто будет разбираться, чья работа? Полиция. Надевают перчаточки и начинают расковыривать. Глядишь – конвертик попадется, квитанция старенькая, клочок журнала, газетки с адресом неряхи... Максимум пара дней – и... Прошу к кассе!

Интересный момент: слово «die Schlampe» можно перевести как означающее и девушку нетяжелого поведения, и... неряху. Подозреваю, составитель словаря не знал емкого русского выражения«лахудра». Примерно такие слова, понятно, ворчат себе под нос следователи, разгребая кучу мусора.

Одному такому случаю посвятили целую телепередачу. «Мюльполицисты» (специальное «мусорное» подразделение) неделю просидели в засаде, в фургончике с тонированными стеклами. Вели оттуда киносъемку, выявляя тех, кто тайком и бесплатно избавлялся от всякого хлама на пустыре у одного из садоводческих товариществ. И - выявили. Дело получилось громкое, многоэпизодное и обошлось виновникам в очень кругленький штраф.

Жители охотно звонят «мусорным» полицейским. И ничего зазорного в этом не видят. Не умеешь жить по-человечески – научат. Обучение дороговатое. Но, чем дороже заплачено - тем лучше запоминается.

Не за евро, а за совесть

Особенно поразивший случай - из самых свежих. На охране «Большой восьмерки» случайно погиб полицейский. Красивый парень лет около 30. Они с женой не раз обсуждали: работа, что ни говори, – достаточно опасная. Всякое может случиться. И решили: в случае самого ужасного – позволить взять свои органы для пересадки людям, в них нуждающимся.

Спасенными оказались аж пятеро... Жена, понятно, – плачет, но и гордится, что и после смерти ее муж оказался нужным, необходимым, и что аж пять человек теперь будут жить благодаря его великодушию.

А основной рефрен и политиков, и просто прохожих, высказывающихся на улицах после недавних «уличных боев» с антиглобалистами, – «Наши ребята подставляют головы за смешную зарплату... Не пора ли пересмотреть это положение и платить за тяжкий труд – приличные деньги?».

Поражало при этом гордое молчание самих полицейских. Один из них, правда, сказал что-то вроде: «Работа такая... Я ее сам для себя выбрал».

Подготовил к печати: Александр Ягодкин.

Источник: «Коммуна», № 16 (25447), 05.02.10г.